Спецкор «Родины» продолжает путешествие по ломоносовскому маршруту — с Курострова в Москву. Оно приурочено к 310-летию со дня рождения Михаила Ломоносова, которое будет отмечаться 19 ноября. Чтобы понять, на каких судах Михйло с отцом ходил в Белое море добывать морского зверя, пришлось заехать в Архангельск.
Как известно, Василий Дорофеевич не разделял желания Михайло учиться — отец рассчитывал, что сын продолжит помогать ему, в том числе, в рыболовецком и зверобойном промысле. Ломоносов-сын выбрал учебу, но и опасному промыслу успел обучиться вполне.
Путь с Курострова в Белое море по Северной Двине — а это около сотни километров в одну сторону — ему был отлично знаком. Но на чем Ломоносовы ходили на промысел? Чтобы понять это, надо заехать в Архангельск, которого на пути Михайло в Москву не было. Тут на верфи Товарищества поморского судостроения строят 20-метровую шхуну, на которой предполагают покорять высокие широты.
А еще шьют флот поменьше, в частности, поморские карбасы. В 2017-м директор товарищества Евгений Шкаруба с соратниками и мастером Виктором Кузнецовым построили карбас по старинной технологии в селе Лешуконском. Его назвали по реке, на которую спустили лодку — "Вашка". А на днях закончили работу над небольшим карбасом — карбаском, как его называют — сшитым по лекалам того, что был обнаружен в поморской деревне Лопшеньга. "Надысь" уже совершил первое плавание.
— Мы можем только предполагать, на чем именно Ломоносов ходил в море. Наверняка, это были, в том числе, карбасы — традиционные лодки для этих мест, — говорит инженер Товарищества Михаил Крупенин, с которым мы общаемся на верфи. — Были и более крупные лодки — шняки, йолы. Карбасы шились на кокоре — то есть корне елки, переходящим в ствол — за две недели и служили несколько лет. При этом на карбасе тоже можно было ходить под парусом. Плюс его еще и в форме — карбас очень устойчив. Это хорошо, когда идешь под парусом при порывах ветра.
Сейчас на верфи строят 20-метровое экспедиционное деревянное судно, на котором собираются покорять высокие широты.
— Деревянное — потому что атмосфера внутри такой лодки более комфортная, чем в металлической или пластиковой, — объясняет Крупенин. — Дерево дышит, меньше проблем с конденсатом и плесенью. Плюс деревянной лодки — простота ремонта, когда можно просто заменить деталь и путешествовать дальше.
В ломоносовские времена весь флот был кокорным. А сейчас шпангоут для поморской шхуны — поперечное ребро судна — набирают из сосновых ламелий и скрепляют их эпоксидной смолой. Такая конструкция процентов на 30 прочнее, чем цельная балка.
При постройке шхуны во многом приходится действовать на ощупь, ведь чертежей не сохранилось. Обращают внимание на все — портовые снимки дореволюционного Архангельска, документы по стройке зверобойной шхуны Соломбальской верфи, старые лодки в поморских деревнях. Как на тот самый карбасок из Лопшеньги, который сфотографировали и на основе снимков сделали 3D-модель, по которым собрали точную копию.
На верфи вообще бережно относятся к истории и наследию. Так в ангаре оформили деревянную открытую палубу. Теперь, помимо строительного пространства, здесь есть и выставочное. Под потолком закрепили старинные лодки, а окна тут — от старых архангельских домов, которые шли под снос.
Координатор проекта Полина Тарбаева говорит, что это пространство — для общения и выставок. За разговором выяснилось, что Ломоносов для Полины, можно сказать, родной человек:
— У моего прапрапрадеда фамилия — Головин. Такая же девичья фамилия была у матери Ломоносова. И у нас принято считать, что мы можем происходить из одного корня. Кстати, на карбасах еще недавно семьями ходили на промысел — за камбалой. Об этом мне рассказывала мама. По ее словам, это было так же обычно, как в лес за грибами или ягодами выехать…
А какую рыбу поморские рыбаки добывают сейчас? И поставляют ли ее в Москву, пусть и не с рыбным обозом, с которым в первопрестольную пришел Ломоносов? Об этом — в следующей серии
Предыдущие серии:
Как на родине Ломоносова сохраняют уклад, по которому жили предки
Как на родине Ломоносова сохраняют промысел, которым он впечатлил Екатерину II
